Бродский в бронзе. «Недоумение стоика, созерцающего жизнь».
Так известный искусствовед М.В. Алпатов формулирует одну из узнаваемых черт римского скульптурного портрета. Бесстрастность как основа мировоззрения. В этом выражении античных лиц есть что-то пугающее, особенно если учесть истоки их реалистичности. Реализм римского скульптурного портрета основан на традиции изготовления посмертных масок, благодаря которым мастерам так хорошо удалось изучить мускулатуру лица. Оттуда же происходит прием инкрустации зрачков у римских бюстов. Всё-таки памятник - это нечто определенно посмертное. А прижизненный скульптурный портрет - будь то бюст или памятник в рост - скорее исключение, подчеркивающее значимость изображаемого, желание запомнить его при жизни, придать памяти.
15 декабря 1991 года в Голландии состоялась презентация бронзового бюста Иосифа Бродского работы Сильвии Виллинк. Существует серия фотографий, на которой поэт запечатлен в момент “срывания простыни”. Исполненный в бронзе бюст по духу является именно римским портретом. Он комплиментарен и не мог не понравиться поэту. Но не испытал ли он недоумения, от созерцания собственной жизни в бронзе?
Иосиф Бродский:
Бесспорно, что - портрет, но без прикрас:
поверхность, чьи землистые оттенки
естественно приковывают глаз,
тем более -- поставленного к стенке.
Поодаль, как уступка белизне,
клубятся, сбившись в тучу, олимпийцы,
спиною чуя брошенный извне
взгляд живописца -- взгляд самоубийцы.
Что, в сущности, и есть автопортрет.
Шаг в сторону от собственного тела,
повернутый к вам в профиль табурет,
вид издали на жизнь, что пролетела.
Вот это и зовется "мастерство":
способность не страшиться процедуры
небытия -- как формы своего
отсутствия, списав его с натуры.
(из стихотворения «На выставке Карла Виллинка», 1984)