Brodsky.style: В кинозале
«Подозреваю, что мое поколение составляло самую внимательную аудиторию для всех этих до- и послевоенных продуктов фабрики снов. Некоторые из нас на какое-то время стали завзятыми киноманами, но, вероятно, по другим причинам, нежели наши ровесники на Западе. Для нас кино было единственным способом увидеть Запад. Начисто забывая про сюжет, мы старались рассмотреть все, что появлялось на экране, — улицу или квартиру, приборную панель в машине героя, одежду, которую носила героиня, ощутить место, структуру пространства, в котором происходило действие. Некоторые из нас достигли немалого совершенства в определении натуры, на которой снимался фильм, и иногда мы могли отличить Геную от Неаполя и уж во всяком случае Париж от Рима всего по двум-трем архитектурным ансамблям. Мы вооружались картами городов и горячо спорили, по какому адресу проживает Жанна Моро в одном фильме и Жан Маре — в другом».
Так в эссе «Трофейное» Иосиф Бродский обозначил причины любви своего поколения к кино. В отличие от театра, в кино он всю жизнь ходил с удовольствием. Существуют исследования о связи поэтического языка Бродского и кино, а также воспоминания о его реакции на фильмы.
Эллендея Проффер:
Сейчас, когда пишу это, вспоминается поразительный эпизод, случившийся в Энн-Арборе. В январе 1980 года мы позвали Иосифа на фильм «Весь этот джаз» Фосса. Кино на него сильно действовало, он вообще остро реагировал на все визуальное и эмоциональное. Герой фильма - хореограф, не щадящий своего здоровья, бабник, который сжигает себя на работе и беспрерывно курит, несмотря на предостережения, что у него плохое сердце.
В центре этого серьезного мюзикла - весьма реалистически снятая операция на открытом сердце, подобная той, которую перенес сам Иосиф. Во время этой сцены я посмотрела на Иосифа – он сидел, схватившись за края кресла. После он сказал только:
– Это было очень интересное и личное переживание.