«Это так занудно»: Иосиф Бродский в британском парламенте
Английские поэты, переводы их стихов, музыка композиторов времен Елизаветы I (иначе - елизаветинцев), - все это островное богатство присутствовало в жизни Иосифа Бродского еще до того как он выехал за пределы Советского Союза. В «Большой элегии Джону Донну» (1963) он даже составил мозаичную картину спящего Лондона, с которым «tête-à-tête» впервые встретился практически сразу после вылета из Ленинграда. Это случилось в воскресенье 18 июня 1972 года. До отлета в Детройт Бродский почти три недели находился в британской столице. К этому времени он уже был знаком местной аудитории. В первую очередь, благодаря рассказам Анны Ахматовой, а также переводу записей, сделанных Фридой Вигдоровой во время суда 1964 года и опубликованных в журнале «Encounter», со-основателем и редактором которого в то время был выдающийся поэт Стивен Спендер. Вместе со своей супругой Наташей он встречал в аэропорту Бродского, прибывшего вместе с Уистеном Хью Оденом рейсом из Вены.
В тот приезд многое для Бродского происходит впервые: выступление на лондонском поэтическом фестивале, посещение частного клуба «Атенеум», знакомство с географией города. Елизаветинскую башню Вестминстерского дворца, которую в народе принято именовать по названию самого большого колокола – Биг Бен, Бродский нарек «первым в мире небоскребом». Испокон веков во дворце проходят заседания британского парламента, которые в наши дни можно послушать не только в прямой трансляции на BBC, но и в самих залах заседания, сидя на общественных галереях. На такие слушания в Палате общин Спендеры пришли вместе с Бродским поздним июньским вечером 1972 года.
По прошествии более чем 20 лет в разное время и в разных обстоятельствах Иосиф и Наташа вспоминали об этом незапланированном визите. Бродский описал его в эссе памяти своего друга сэра Стивена Спендера, Наташа давала интервью Валентине Полухиной. В то время как официальная история опирается на документы, параллельно ей разворачивается устная история, сотканная из воспоминаний свидетелей прошедших событий. Так произошло и в этот раз:
В тот приезд многое для Бродского происходит впервые: выступление на лондонском поэтическом фестивале, посещение частного клуба «Атенеум», знакомство с географией города. Елизаветинскую башню Вестминстерского дворца, которую в народе принято именовать по названию самого большого колокола – Биг Бен, Бродский нарек «первым в мире небоскребом». Испокон веков во дворце проходят заседания британского парламента, которые в наши дни можно послушать не только в прямой трансляции на BBC, но и в самих залах заседания, сидя на общественных галереях. На такие слушания в Палате общин Спендеры пришли вместе с Бродским поздним июньским вечером 1972 года.
По прошествии более чем 20 лет в разное время и в разных обстоятельствах Иосиф и Наташа вспоминали об этом незапланированном визите. Бродский описал его в эссе памяти своего друга сэра Стивена Спендера, Наташа давала интервью Валентине Полухиной. В то время как официальная история опирается на документы, параллельно ей разворачивается устная история, сотканная из воспоминаний свидетелей прошедших событий. Так произошло и в этот раз:
|
Бродский первый раз на заседании британского парламента. Июнь 1972 |
|
|
Иосиф Бродский (1995 год) |
Леди Наташа Спендер (2004 год) |
|
Когда мы въехали на Вестминстерский мост, он [Стивен Спендер] посмотрел в боковое стекло и сказал: «Они все еще заседают». И мне: «Вы не устали?» Я ответил: «Нет». |
Мы объяснили, что свет под Биг-Беном означает, что Парламент заседает, и спросили, не хочет ли Иосиф заглянуть туда. |
|
— «Тогда зайдем». Наташа остановила машину, мы вышли и подошли к зданию парламента. |
Он был потрясен тем, что мы можем спокойно зайти в Мать Парламентов (словно в британского образца Кремль). |
|
Поднялись по лестнице, вошли в большой зал и оказались перед скамьями в галерее. То была, по-видимому, палата общин, |
Полицейский провел нас к нашим местам на галерее, |
|
где в тот момент разгорались какие-то налоговые прения. |
и мы слушали дебаты, насколько я помню, по поводу финансирования жилищного строительства. |
|
Государственные мужи более или менее одинакового роста и телосложения поднимались, произносили пылкие тирады и усаживались, чтобы вскоре подняться вновь. |
|
|
Стивен пытался шепотом объяснить мне смысл происходящего; и все-таки оно оставалось для меня почти непроницаемой, загадочной пантомимой. |
|
| Беззвучный смех сотрясал меня. |
Вдруг я почувствовала, как целый ряд пустых, за исключением нас, сидений очень сильно трясется, и обернулась посмотреть, в чем дело: это Иосиф заходился в восторженном, неудержимом хохоте. |
|
Он счастливо прошептал: «Это так занудно». |
|
Через несколько лет после интервью Наташи Спендер, ее сын Мэтью схематично суммировал эту, пересказанную ему историю: « …Отец отвез его [И.Б.] в парламент, где в тот момент шло заседание. То, что в Британский парламент можно просто зайти, и никакой полицейский не остановит, и можно просто сесть и слушать, как эти люди принимают наши законы, произвело на Бродского огромное впечатление». В этом пересказе, испытанном временем, стерлись оттенки живой речи участников событий - так личный опыт становится со временем отстраненным нарративом.
Сидя на зеленой обивке сиденья в самом сердце Вестминстера Иосиф еще чувствовал раздвоенность своего физического и духовного присутствия, его разговорный английский еще не был достаточно хорош. Для Наташи, родившейся в Лондоне, происходящее не было необычной процедурой, за исключением присутствия в этом событии Иосифа. Для нас в этой истории необычно все - тем ценнее возможность сопоставить свидетельства о том, как Вестминстерский дворец стал одним из адресов Лондона Иосифа Бродского.
Марина Крышталева
Сидя на зеленой обивке сиденья в самом сердце Вестминстера Иосиф еще чувствовал раздвоенность своего физического и духовного присутствия, его разговорный английский еще не был достаточно хорош. Для Наташи, родившейся в Лондоне, происходящее не было необычной процедурой, за исключением присутствия в этом событии Иосифа. Для нас в этой истории необычно все - тем ценнее возможность сопоставить свидетельства о том, как Вестминстерский дворец стал одним из адресов Лондона Иосифа Бродского.
Марина Крышталева