История современности. Vasari-fest в нижегородском Арсенале
«Современность» относится к тем очевидным понятиям, которые не требуют определения в повседневной жизни. Но как философская категория она дает бесконечный простор для дискуссий. Скажем, отправной точкой истории искусства является знаменитый труд Джорджо Вазари, в котором он описывает многих из своих современников. А когда современность становится историей? Что такое быть «современным» или «современником»? Вазари и Микеланджело был современниками Ивана Грозного, но разве они жили в одном мире? И может ли быть история современной?
Выбрав эту сложную тему для дискуссии, организаторы ежегодного форума «Вазари-фест» смогли сформировать насыщенную программу мероприятий. С 21 по 23 сентября в Арсенале нижегородского Кремля историю современности обсудят Ирина Прохорова, Анна Наринская, Лев Оборин, Линор Горалик, Юрий Сапрыкин, Виталий Куренной и другие известные эксперты.
Иосиф Бродский:
Современный человек невольно интересуется всякого рода развалинами — как новыми, так и древними, ибо структурная разница между ними невелика, не говоря уже о пророческом элементе, присущем данной структуре. Если последнее верно, то естественно предположить наличие этого современного — или, во всяком случае, пророческого — элемента в античной культуре. При ближайшем рассмотрении сходство между тем, что мы называем античностью, и тем, что именуется современностью, оказывается весьма ошеломительным: у наблюдателя возникает ощущение столкновения с гигантской тавтологией.
Дело в том, что у истории — так же, впрочем, как и у ее объектов (лучше — жертв) — вариантов чрезвычайно мало. Маркс утверждал, что история повторяется: сначала как трагедия, впоследствии как водевиль; современный человек добавил бы, что — и как драма абсурда. На самом деле это неверно. История не повторяется — она стоит. Из нее, как из той коровы, которую чем ни корми, больше двух литров молока в день не выжмешь. Чем ее ни корми и как ни дави ей вымя. Предел истории кладется именно ее объектами — то есть людьми. <...>
Так что когда сочиняешь сегодня стихотворение, сочиняешь его на самом деле вчера — в том вчера, которое всегда постоянно. В определенном смысле, сами того не сознавая, мы пишем не по- русски или там по-английски, как мы думаем, но по-гречески и на латыни, ибо, за исключением скорости, новое время не дало человеку ни единой качественно новой концепции. Двадцатый век настал только с точки зрения календаря; с точки зрения сознания чем человек современнее, тем он древнее.