"Joseph Brodsky" by Zurab Tsereteli
"Мама, а почему у дяди из рюкзака купола торчат?". Этот невинный вопрос прозвучал во дворе главного здания Московского музея современного искусства на Петровке. Возглавляемое Зурабом Церетели учреждение хранит многие его работы. Например, памятник Владимиру Высоцкому, вызвавший описанную выше реакцию ребенка. Или монумент Иосифу Бродскому, чуть было не ставший первым официальным памятником поэту - хорошо, что нерукотворный важнее.
Наступающий на зрителя гигант, несущий то ли профессорскую шапочку, то ли поднос официанта, стал частью церетелиевского цикла "Мои современники". Реакция москвичей на планы установки данной трактовки образа Бродского на улицах города в 2005 году вылилась в составление петиции «Help to Brodsky», собравшей тысячи подписей. Хотя помощь нужна была скорее горожанам, чем поэту. Интересно, что в ответ на нападки, Церетели ответил буквально следующее:
"Я Бродского знал до его ареста, когда мы были очень молодые. Мы встречались и в Нью-Йорке, я знал его маму. Когда мы встречались в Нью-Йорке, у меня осталось впечатление, что половина его жизни - тюрьма, половина – нобелевская премия. Я 5-6 лет тому назад создал его образ, и он стоит в музее. Все любят Бродского, и если ценят Бродского, то надо, чтобы его и в учебной программе учить. Это был великий классик. Это больной человек в Интернете".
Последняя фраза относилась к инициатору акций против установки памятника. Скульптор обвинил его в клевете, посчитав, что его слова неправильно трактовали: памятник он ставить в Москве не планировал, говоря лишь о его демонстрации во дворе музея, где монумент и сейчас благополучно пребывает в хорошей компании. А о страстях вокруг памятника напоминают лишь старые материалы СМИ.