Торт Мурузи
В «Словаре петербуржца» 2014 года на букву «Т», в ряду с широко известными «Таврик» и «Техноложка», появился новый «жилец» - «Торт в Мавританском стиле». Так характеристика Дома Мурузи авторства Иосифа Бродского попала в словарь. Архитекторы дома вовсе не планировали выстроить здание, напоминающее торт. Но на протяжении всей истории дома кондитерские ассоциации не оставляют тех, кто смотрит на его фасады.
В печати это сравнение впервые высказал журналист Владимир Михневич в 1884 году, почти через десять лет после того как в дом въехали первые жильцы:
«Кн. Мурузи увековечил себя в Петербурге сооружением огромного дома во вкусе новейшей кондитерской архитектуры» (Михневич В. Наши знакомые: фельетонный словарь современников. 1000 характеристик. 1884)
«Кондитерская архитектура» в данном случае - не комплимент. Сходство фасадов здания со сладостями, небрежно украшенными каплями глазури, означает, что убранство дома расценено как чрезмерно вычурное и аляповатое. Наибольшее распространение это выражение обоснованно получило во время господства историзма в архитектуре второй половины XIX - начала XX века. В многообразии стилей внутри этого направления по избыточному украшению фасадов здания неомавританский стиль можно сравнить с образцами неоготической архитектуры. Но в России и тот, и другой уступали стилизованным под древнерусскую архитектуру «пряничным домикам», каким, например, является младший брат Дома Мурузи - доходный дом Н.Н. Никонова. Он появился на карте города спустя четверть века после «мавританского» собрата, и позже разделил с ним судьбу, сулившую «кондитерским» стенам наполниться несладкой коммунальной жизнью.
Доходный дом архитектора Н.Н. Никонова на Колокольной улице д. 11; 1899-1900 гг. Образец неорусского стиля.
Фото Анны Маленковой, 2019
Однако не только из впечатлений от причудливых форм декора сплетается кондитерская легенда Дома Мурузи. В конце XIX века на первом этаже дома располагался первый специальный магазин привозных пряников Николая Абрамова. На прилавках можно было найти коврижки, пастилу и пряники из Твери, Тулы, Вязьмы, Варшавы. Помня об этом, автор «Словаря петербуржца» Наум Синдаловский сравнил фактуру печатных пряников Российской империи с витиеватым декором мавританского стиля, происходящего родом из северной Африки:
«Архитектурный облик экзотических фасадов дома каким-то невероятным образом ассоциативно переплетался с продукцией знаменитого в Петербурге торговца русскими пряниками» (Синдаловский Н. Литературная биография Дома Мурузи // Петербургский дневник. Публикация 1 февраля 2019)
Графическая ассоциация Синдаловского происходит из отдаленного, но все же подобия пластических форм, соединившихся в контурах одного дома.
Постоянно проживая в Америке, Бродский много путешествовал по городам Европы. Его слова о Доме Мурузи, в котором он жил с родителями в любимых «Полутора комнатах» представляют синтез визуального опыта и зоркого поэтического взгляда. В этой неразрывной связи образов родились слова о «громадном торте» в мемориальном эссе поэта: «The building was one of those tremendous cakes in so-called Moorish style that in North Europe marked the turn of the century» [Здание - из тех громадных тортов в так называемом мавританском стиле, которыми в северной Европе отмечен рубеж веков].
Марина Крышталева
В печати это сравнение впервые высказал журналист Владимир Михневич в 1884 году, почти через десять лет после того как в дом въехали первые жильцы:
«Кн. Мурузи увековечил себя в Петербурге сооружением огромного дома во вкусе новейшей кондитерской архитектуры» (Михневич В. Наши знакомые: фельетонный словарь современников. 1000 характеристик. 1884)
«Кондитерская архитектура» в данном случае - не комплимент. Сходство фасадов здания со сладостями, небрежно украшенными каплями глазури, означает, что убранство дома расценено как чрезмерно вычурное и аляповатое. Наибольшее распространение это выражение обоснованно получило во время господства историзма в архитектуре второй половины XIX - начала XX века. В многообразии стилей внутри этого направления по избыточному украшению фасадов здания неомавританский стиль можно сравнить с образцами неоготической архитектуры. Но в России и тот, и другой уступали стилизованным под древнерусскую архитектуру «пряничным домикам», каким, например, является младший брат Дома Мурузи - доходный дом Н.Н. Никонова. Он появился на карте города спустя четверть века после «мавританского» собрата, и позже разделил с ним судьбу, сулившую «кондитерским» стенам наполниться несладкой коммунальной жизнью.
Доходный дом архитектора Н.Н. Никонова на Колокольной улице д. 11; 1899-1900 гг. Образец неорусского стиля.
Фото Анны Маленковой, 2019
Однако не только из впечатлений от причудливых форм декора сплетается кондитерская легенда Дома Мурузи. В конце XIX века на первом этаже дома располагался первый специальный магазин привозных пряников Николая Абрамова. На прилавках можно было найти коврижки, пастилу и пряники из Твери, Тулы, Вязьмы, Варшавы. Помня об этом, автор «Словаря петербуржца» Наум Синдаловский сравнил фактуру печатных пряников Российской империи с витиеватым декором мавританского стиля, происходящего родом из северной Африки:
«Архитектурный облик экзотических фасадов дома каким-то невероятным образом ассоциативно переплетался с продукцией знаменитого в Петербурге торговца русскими пряниками» (Синдаловский Н. Литературная биография Дома Мурузи // Петербургский дневник. Публикация 1 февраля 2019)
Графическая ассоциация Синдаловского происходит из отдаленного, но все же подобия пластических форм, соединившихся в контурах одного дома.
Постоянно проживая в Америке, Бродский много путешествовал по городам Европы. Его слова о Доме Мурузи, в котором он жил с родителями в любимых «Полутора комнатах» представляют синтез визуального опыта и зоркого поэтического взгляда. В этой неразрывной связи образов родились слова о «громадном торте» в мемориальном эссе поэта: «The building was one of those tremendous cakes in so-called Moorish style that in North Europe marked the turn of the century» [Здание - из тех громадных тортов в так называемом мавританском стиле, которыми в северной Европе отмечен рубеж веков].
Марина Крышталева